|
Поэзия
| |
| Александра | Дата: Суббота, 30.11.2013, 13:58 | Сообщение # 1 |
 Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
|
Поэзия
|
| |
| |
| ЕленаКР | Дата: Среда, 03.08.2016, 14:07 | Сообщение # 46 |
|
Полковник
Группа: Пользователи
Сообщений: 209
Статус: Offline
| Оригинал статьи здесь
Самые известные стихи на английском
Англоязычную поэзию невозможно представить без Роберта Фроста. «Роберт Ли Фрост (Robert Lee Frost, 26 марта 1874, Сан-Франциско — 29 января 1963, Бостон) — один из крупнейших поэтов в истории США, четырежды лауреат Пулитцеровской премии,» — говорит Википедия. Я не буду утомлять читателя детальной биографией автора, при желании её легко можно найти самому в той же Википедии. Давайте
лучше поговорим о творчестве Роберта Фроста. В мировую культуру прочно вошло его произведение под названием “The Road Not Taken”.
Это философское и одновременно очень простое стихотворение говорит о проблеме выбора и решениях, которые нужно принимать каждому. В американских школах и ВУЗах его часто цитируют на торжественных церемониях выпускных вечеров, желая вчерашним ученикам и студентам удачи в выборе жизненного пути:
*
Two roads diverged in a yellow wood,
And sorry I could not travel both
And be one traveler, long I stood
And looked down one as far as I could
To where it bent in the undergrowth.
Then took the other, as just as fair,
And having perhaps the better claim,
Because it was grassy and wanted wear;
Though as for that the passing there
Had worn them really about the same.
And both that morning equally lay
In leaves no step had trodden black.
Oh, I kept the first for another day!
Yet knowing how way leads on to way,
I doubted if I should ever come back.
I shall be telling this with a sigh
Somewhere ages and ages hence:
Two roads diverged in a wood, and I—
I took the one less traveled by,
And that has made all the difference.
Существует очень много версий художественного перевода этого стихотворения. Очень часто начинающие авторы и переводчики пробуют свои силы именно на этом произведении. Я хочу предложить вашему вниманию перевод Григория Кружкова.
Другая дорога
В осеннем лесу, на развилке дорог,
Стоял я, задумавшись, у поворота;
Пути было два, и мир был широк,
Однако я раздвоиться не мог,
И надо было решаться на что-то.
Я выбрал дорогу, что вправо вела
И, повернув, пропадала в чащобе.
Нехоженой, что ли, она была
И больше, казалось мне, заросла;
А впрочем, заросшими были обе.
И обе манили, радуя глаз
Сухой желтизною листвы сыпучей.
Другую оставил я про запас,
Хотя и догадывался в тот час,
Что вряд ли вернуться выпадет случай.
Еще я вспомню когда-нибудь
Далекое это утро лесное:
Ведь был и другой предо мною путь,
Но я решил направо свернуть –
И это решило все остальное.
Интересно, что “The Road Not Taken” не один раз попадало на экраны в кинофильмах. Вот фрагмент из фильма «Общество мертвых поэтов» (“Dead Poets Society”), в котором новый эксцентричный учитель Джон Китинг, чьи методы преподавания литературы сильно отличаются от традиционных, говорит своим подопечным о важности умения делать свой собственный выбор, искать себя, размышлять, не подстраиваться под общепринятое мнение просто потому, что так делают все.
*
Другое стихотворение, о котором я хочу сегодня поговорить называется “If” и написано Редьярдом Киплингом.
(Для Замечательной Маргариты).
*
If you can keep your head when all about you
Are losing theirs and blaming it on you,
If you can trust yourself when all men doubt you,
But make allowance for their doubting too;
If you can wait and not be tired by waiting,
Or being lied about, don’t deal in lies,
Or being hated don’t give way to hating,
And yet don’t look too good, nor talk too wise:
If you can dream-and not make dreams your master;
If you can think-and not make thoughts your aim,
If you can meet with Triumph and Disaster
And treat those two impostors just the same;
If you can bear to hear the truth you’ve spoken
Twisted by knaves to make a trap for fools,
Or watch the things you gave your life to, broken,
And stoop and build ‘em up with worn-out tools:
If you can make one heap of all your winnings
And risk it on one turn of pitch-and-toss,
And lose, and start again at your beginnings
And never breathe a word about your loss;
If you can force your heart and nerve and sinew
To serve your turn long after they are gone,
And so hold on when there is nothing in you
Except the Will which says to them: ‘Hold on!’
If you can talk with crowds and keep your virtue,
Or walk with Kings-nor lose the common touch,
If neither foes nor loving friends can hurt you,
If all men count with you, but none too much;
If you can fill the unforgiving minute
With sixty seconds’ worth of distance run,
Yours is the Earth and everything that’s in it,
And-which is more-you’ll be a Man, my son!
Художественных переводов этого стихотворения также множество. Название стихотворения разные авторы тоже переводили по-разному: «Если», «Завещание», «Заповедь», «Когда»… Наиболее известны переводы С. Я. Маршака и М. Л. Лозинского. А мне больше всего понравился перевод, который я обнаружила в Живом Журнале. hakikas.livejournal.com — вот здесь можно познакомиться с автором, а я пока поделюсь с вами её прекрасным переводом.
Коль головы своей ты не теряешь,
Хоть все безумны, в том виня тебя,
Коль полностью себе ты доверяешь,
При том и критиков своих любя;
Коль ты умеешь ждать неутомимо,
Иль, будучи оболганным, не лгать,
Иль, ненависть прощая терпеливо,
Не тщишься превосходство показать;
Коль грезишь, не порабощен мечтою,
Коль думаешь не ради дум самих,
Коль, встретившись с Триумфом и Бедою,
Ты с равной силой усомнишься в них;
Коль вынесешь, когда твое же слово,
Переиначив, скормят дуракам,
Иль рухнувшее дело жизни снова
Засохшим клеем скрепишь по кускам;
Коль ты способен ставить все на карту,
Рискуя всем, что выиграть успел,
И, проигравши, возвратиться к старту,
Ничем не дав понять, что пожалел;
Коль ты заставишь сердце, нерв и жилы
Служить тебе, хоть им уже невмочь,
Хоть все в тебе мертво, лишь Воля с силой
Твердит: «Держитесь!», дабы им помочь;
Коль помнишь, кто ты, говоря с толпою,
С царями не теряешь простоты,
Коль враг или друг не властны над тобою,
Коль ценишь всех, без предпочтений, ты;
Коль важность каждой из секунд ты знаешь,
Как спринтер, совершающий забег,
Тогда всю Землю в дар ты получаешь,
И, что превыше, сын, ты — Человек!
Ещё один автор, о котором я не могу не рассказать — Эдриан Митчелл (Adrian Mitchell, 24 октября 1932 — 20 декабря 2008), британский поэт, писатель и драматург. Его часто называют британским Маяковским, поскольку темой для творчества Митчелла часто становились социальные проблемы общества, а также исторические события. Произведения автора почти всегда очень ироничны. В 2003 году Эдриан Митчелл перед войной в Ираке вновь прочитал свои знаменитые строки из “To whom it may concern”
(Это для милой Сандры):
I was run over by the truth one day.
Ever since the accident I’ve walked this way
So stick my legs in plaster
Tell me lies about Vietnam.
Heard the alarm clock screaming with pain,
Couldn’t find myself so I went back to sleep again
So fill my ears with silver
Stick my legs in plaster
Tell me lies about Vietnam.
Every time I shut my eyes all I see is flames.
Made a marble phone book and I carved out all the names
So coat my eyes with butter
Fill my ears with silver
Stick my legs in plaster
Tell me lies about Vietnam.
I smell something burning, hope it’s just my brains.
They’re only dropping peppermints and daisy-chains
So stuff my nose with garlic
Coat my eyes with butter
Fill my ears with silver
Stick my legs in plaster
Tell me lies about Vietnam.
Where were you at the time of the crime?
Down by the Cenotaph drinking slime
So chain my tongue with whisky
Stuff my nose with garlic
Coat my eyes with butter
Fill my ears with silver
Stick my legs in plaster
Tell me lies about Vietnam.
You put your bombers in, you put your conscience out,
You take the human being and you twist it all about
So scrub my skin with women
Chain my tongue with whisky
Stuff my nose with garlic
Coat my eyes with butter
Fill my ears with silver
Stick my legs in plaster
Tell me lies about Vietnam.
Я предлагаю вам послушать это стихотворение в исполнении самого автора:
*
Однажды правда с ног свалила меня,
И я хожу покалеченный с того дня
Так залейте мне ноги гипсом
Наврите мне про Вьетнам.
Я услышал будильник, он от боли визжал
Я себя не осмыслил и опять задремал
Так вставьте мне в уши жемчуг
Залейте мне ноги гипсом
Наврите мне про Вьетнам.
Глаза закрываю и вижу один огонь
Я сделал мраморный справочник всех имен
Так склейте мне веки медом
Засуньте мне в уши жемчуг
Залейте мне ноги гипсом
Наврите мне про Вьетнам.
Что-то дымится, надеюсь, мои мозги,
От них разлетаются цветочные лепестки
Так набейте мне ноздри луком
Склейте мне веки медом
Засуньте мне в уши жемчуг
Залейте мне ноги гипсом
Наврите мне про Вьетнам.
В момент преступления где вы были?
Возле Кенотафа* жижу месили?
Так скуйте мне челюсть виски
Набейте мне ноздри луком
Склейте мне веки медом
Вставьте мне в уши жемчуг
Залейте мне ноги гипсом
Наврите мне про Вьетнам.
К бомбардировщикам! Ни в чем себя не вините
Всё человеческое тщательно отожмите
И выскребите мне кожу женщиной
Скуйте мне челюсть виски
Набейте мне ноздри луком
Склейте мне веки медом
Вставьте мне в уши жемчуг
Залейте мне ноги гипсом
Наврите мне про Вьетнам.
*Кенотаф – памятник британцам, погибшим в Первой мировой войне. Перевод Кирилла Медведева.
Моим любимым произведением Эдриана Митчелла является “The Castaways or Vote for the Caliban”.
(Это для всех-всех- всех, для misha). Это веселое, потешное и в то же время тонкое философское стихотворение без рифмы. Оно рассказывает о людях, которые попали на необитаемый остров.
Каждый из них быстро нашёл себе занятие по душе. Перевести осмелилась я.
A Pacific Ocean —
A blue demi-globe.
Islands like punctuation marks.
A cruising airliner;
Passengers unwrapping pats of butter.
A hurricane arises,
Tosses the plane into the sea.
Five of them, flung onto an island beach,
Survived.
Тихий Океан —
Голубая полусфера
Внизу, как знаки препинания, острова,
Гудит самолёт.
Пассажиры шелестят обёртками от масла.
Вдруг надвигается ураган,
Он швыряет самолёт в океан.
Пятеро пассажиров,
Выброшенные на песчаный берег,
Спасены.
Tom the reporter.
Susan the botanist.
Jim the high jump champion.
Bill the carpenter.
Mary the eccentric widow.
Репортер Том.
Ботаник Сьюзан.
Джим, чемпион по прыжкам в высоту.
Плотник Билл.
И эксцентричная вдова Мэри.
Tom the reporter sniffed out a stream of drinkable water.
Susan the botanist identified the banana tree.
Jim the high-jump champion jumped up and down and gave them each a
bunch.
Bill the carpenter knocked up a table for their banana supper.
Mary the eccentric widow buried the banana skins, but only after they
had asked her twice.
Репортер Том сразу понял, где искать питьевую воду.
Ботаник Съюзан без труда узнала банановое дерево.
Чемпион по прыжкам, Джим, сорвал с верхушки гроздь бананов.
Плотник Билл смастерил стол для их бананового ужина.
Мэри, эксцентричная вдова, закопала банановые шкурки, но только
после того, как её попросили об этом дважды.
They all gathered sticks and lit a fire.
There was an incredible sunset.
Next morning they held a committee meeting.
Tom, Susan, Jim and Bill
Voted to make the best of things.
Mary, the eccentric widow, abstained.
Они все искали дрова, а потом развели огонь.
Закат был бесподобен.
На следующее утро они провели собрание.
Том, Съюзан, Джим и Билл
Проголосовали за то, как лучше все обустроить.
Мэри, эксцентричная вдова, воздержалась.
Tom the reporter killed several dozen wild pigs.
Tanned their skins into parchment
And printed the Island News with the ink of squids.
Susan the botanist developed the new strains of banana
Which tasted of chocolate, beefsteak, peanut butter,
Chicken and boot polish.
Репортер Том убил несколько дюжин диких свиней,
Сделал из их шкур пергамент
И написал на нем чернилами осьминогов новости острова.
Ботаник Съюзан вывела новые сорта бананов,
Со вкусом шоколада, бифштексов, арахисового масла,
Курицы и крема для обуви.
Jim the high jump champion organized organized games
Which he always won easily.
Bill the carpenter constructed a wooden water wheel
And converted the water’s energy into electricity
Using iron ore from the hills, he constructed lamppost.
They all worried about Mary, the eccentric widow,
Her lack of confidence and her-
But there wasn’t time to coddle her.
Чемпион по прыжкам Джим организовал спортивные соревнования,
И впредь их с легкостью выигрывал.
Плотник Билл соорудил деревянное водное колесо
И начал превращать энергию воды в электричество
При помощи железной руды он соорудил уличный фонарь.
Все волновались за Мэри, эксцентричную вдову,
За её неуверенность в себе —
Но в любом случае, не было времени с ней нянчиться.
The volcano erupted, but they dug a trench
And diverted the lava into the sea
Where it found a spectacular pier
They were attacked by the pirates but defeated them
With bamboo bazookas firing
Sea-urchins packed with home-made nitro-glycerin.
Случилось извержение вулкана, но они выкопали траншею,
Направили лаву в море,
Где она, застыв, стала прекрасной пристанью.
Их атаковали пираты, но они победили их
С базуками из бамбука,
Что стреляли морскими ежами на домашнем нитроглицерине.
They gave the cannibals a dose of their own medicine
And survived an earthquake thanks to their skill in jumping.
Tom had been a court reporter
So he became a magistrate and solved disputes
Susan the Botanist established
A University which also served as a museum.
Jim the high-jump champion
Was put in charge of law enforcement-
Jumped on them when they were bad.
Bill the carpenter built himself a church,
Preached there every Sunday.
Они угостили каннибалов своим новым лекарством,
Пережили землетрясение благодаря умению прыгать.
Том раньше делал репортажи из зала суда,
Поэтому он стал судьей и разрешал все споры.
Ботаник Съюзан основала университет,
Который также служим музеем.
Чемпион по прыжкам в высоту возглавил
Правоохранительные органы —
С наскока пресекал всякое непослушание.
Плотник Билл построил себе церковь,
Читал там проповеди по воскресениям.
But Mary the eccentric widow…
Each evening she wandered down the island’s main street,
Past the Stock Exchange, the Houses of Parliament,
The prison and the arsenal.
Past the Prospero Souvenir Shop,
Past the Robert Louis Stevenson Movie Studios, past the Daniel Defoe
Motel
She nervously wandered and sat on the end of the pier of lava,
Breathing heavily,
As if at a loss,
As if at a lover,
She opened her eyes wide
To the usual incredible sunset.
Только вот Мэри, эксцентричная вдова…
Каждый вечер она бродила по центральным улицам острова,
Мимо обмена валют, мимо Дома Парламента,
Мимо тюрьмы, мимо оружейного склада,
Мимо Студии Кинофильмов Роберта Льюиса Стивенсона, мимо мотеля
Даниэля Дэфо.
Она нервно блуждала и потом садилась на краю пристани из лавы.
Тяжело дыша,
Как будто в растерянности,
Будто глядя на возлюбленного,
Широко раскрытыми глазами
Она созерцала обычный бесподобный закат.
Это стихотворение оставляет вопросы, но не дает ответов. В каком-то смысле оно про всех нас, про то, что мы делаем и почему мы это делаем. О том, что каждый из нас живет в своем собственном мире, и за всей суетой мы порой даже не замечаем, что эти наши миры чаще всего не пересекаются. Может так и должно быть, а может и не должно. Кто-то узнает себя в трудоголике Сьюзан, кому-то ближе проныра репортер Джим, а кто-то вечно ищет себя как Мэри, не понимая шаблонных ценностей и беспокоя окружающих своей меланхолией.
Конечно, мой рассказ о поэтах, пишущих на английском, можно продолжать бесконечно. Не названо еще много выдающихся имен. Среди них и Уильям Шекспир, и Эдгар Аллан По, и Шарлотта Бронте, и Уильям Водсворт, и Эдвард Лир… Мне остается только надеяться, что своим рассказом я разбудила любопытство читателей, и, возможно, кому-то захочется продолжить исследование англоязычной поэзии самому.
Английская поэзия. История английской поэзии длится с середины VII века до наших дней. За это время английские поэты завоевали себе признание в Европе, а их стихи распространились по всему земному шару. Наиболее ранние стихотворения региона, в настоящее время носящего название Англии, с высокой степенью вероятности передавались устно, поэтому до нашего времени не сохранились, а датировка ранней поэзии сложна и зачастую противоречива Первые сохранившиеся манускрипты датируются X веком.
Опять встречается дата X век.
Я понимаю так, что сначала был язык Ангелов, потом постепенно, искусственно оригинальный язык(человеческий) изменялся.
Для нас жителей России изменили так, что "черт ногу сломит". Когда- то родители объясняли смысл этой поговорки, что Черт- это не тот, кто выскакивает из дымохода печки, как у Н.В. Гоголя "Вечера на хуторе близ Диканьки", а тот, кто переделывает слова. Черт-черта- чертить. Переставляет буквы в словах, меняет порядок букв в слове. Слово наоборот пишется. Может поэтому такой низкий уровень сдачи ЕГЭ по русскому языку?
|
| |
| |
| Александра | Дата: Воскресенье, 14.08.2016, 08:53 | Сообщение # 47 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Как на поле Куликовом
Как на поле Куликовом
Пpокpичали кулики,
И в поpядке бестолковом
Вышли pусские полки.
Как дыхнули пеpегаpом –
За семь вёpст от них pазит,
Значит, выпито не мало,
Значит, будет вpаг pазбит!
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Мечами помахать.
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Колами покидать.
Воевода с красным носом
В ратном деле знает толк,
И в засаду через поле
Он повёл засадный полк.
Перебрались с криком-матом
Через поле молодцы,
Больше нет пути обратно –
В воду сброшены концы.
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Мечами помахать.
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Колами покидать.
А навстречу ратной силе –
Конный ряд из края в край,
Прёт кониной и кумысом,
Hа холме сидит Мамай.
А Донской с похмелья стремя
Hе поймает, хоть убей,
Из рядов татар галопом
Выезжает Челубей.
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Мечами помахать.
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Колами покидать.
Пересвет, он малый бравый,
Был одет в одни портки.
Всю кольчугу в пьяной драке
Изорвали мужики.
Он дыхнул на Челубея
Жутким смрадом первача,
И помчался конь злодея,
Басурмана волоча.
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Мечами помахать.
Справа наша рать,
Слева наша рать,
Хорошо нам с перепою
Колами покидать.
И сошлись, гpемя железом,
С пьяной ратью трезва рать,
Всё пропито, всё прожрато,
Больше нечего терять.
И когда над полем снова
Прокричали кулики,
Разгpомили бусуpманов
Пpотpезвевшие полки.
|
| |
| |
| Александра | Дата: Воскресенье, 14.08.2016, 08:57 | Сообщение # 48 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| «Я потомок хана Мамая» (автор текста Елена Ленская, музыка Владимира Бережкова):
Я потомок хана Мамая,
Подо мной гарцует конь.
Сколько душ загубил, не знаю —
Азиатский в груди огонь.
Заалеет заря на востоке,
Как один встрепенется рать.
Много стран, я не знаю, сколько,
Мне придется еще покорять.
Мне письмо от русского князя.
Обратился ко мне на «ты»!
Растоптал я его по грязи
Под приветственный вой орды.
Но в груди встрепенется демон,
Звон клинков, звериный оскал.
Ятаганом удар по шлему,
Впереди за рекой — Москва.
Но минуты сутками стали
В суматохе кровавых дел.
С оперенной стрелой в гортани
Я лежу меж кровавых тел.
Но ведь жизнь не могла показаться,
Гарцевал подо мною конь,
А в груди моей азиатской
Азиатский горел огонь.
|
| |
| |
| Margarita | Дата: Воскресенье, 23.10.2016, 12:34 | Сообщение # 49 |
 Генерал-полковник
Группа: Администраторы
Сообщений: 1099
Статус: Offline
| ***
 Бьёт в боевые барабаны королева, Обеспокоенная запахом войны. Пойдёт направо или повернёт налево - Везде присутствует, хотя своей вины Она не чувствует! Состарилась, однако. А кто тогда её спокойствия лишил? Неужто предки графа Жюля Полиньяка Нашли достигших миротворческих вершин?! Восток - не Запад - дело тонкое, вельможа, - Непредсказуем и опасен, как маньяк. Предупреждала всех армейская таможня, Что в день назначенный сойдёт на Землю мрак Такой, какого вы давненько не видали, Забыв об ужасах отечественных войн, Убитых русков, чьи крылатые сандали, Взрезая зарево кроваво-алчных волн, Гасили пламенем объятую планету, Телами собственными падая в огонь, С подачи новой власти - канувшие в Лету. Итак: четвёртая война берёт разгон На очищенье или на уничтоженье Всего живого, подхватившего чуму Не излечимую! Вулкана ль изверженье Начало даст? И всё же странно, почему До рождества, с его подарками и ёлкой Елизавете дела нет? Распятый бог Плохой помощник по сравнению с иголкой, Ушко которой не презумпции порог В портал космический, где Михаил Архангел Поставил стражу с Аргументом наголо В одной руке. В другой, по-видимому, факел, Чтоб никакое зло проникнуть не смогло В пределы вечности, как семена и споры - Организованной преступности помёт. Грядёт расплата, и она свершится скоро, Но большинство живущих мало что поймёт.
Инна Орлова, октябрь 2016
|
| |
| |
| 1546tata | Дата: Пятница, 25.11.2016, 18:59 | Сообщение # 50 |
|
Лейтенант
Группа: Пользователи
Сообщений: 64
Статус: Offline
| «Ваш славянин, англо-сакс и германец
Не создавать — разрушать мастера,
Варвары! дикое скопище пьяниц!..
http://armycarus.do.am/forum/8-12-2791-16-1454514059
Выходит, что Некрасов знал...?
|
| |
| |
| Александра | Дата: Пятница, 25.11.2016, 19:56 | Сообщение # 51 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Цитата 1546tata (  ) Выходит, что Некрасов знал...?
1546tata, Естественно, знал. Он же жил в то время и был свидетелем всех событий.
|
| |
| |
| ЕленаКР | Дата: Воскресенье, 12.02.2017, 04:00 | Сообщение # 52 |
|
Полковник
Группа: Пользователи
Сообщений: 209
Статус: Offline
| Под впечатлением от статьи Cat-779 про Виггеров- реднеков.
Источник
Бремя белого человека
«Бремя белых (людей)» (также «Бремя белого человека»; англ. The White Man’s Burden) — стихотворение английского поэта Редьярда Киплинга, впервые опубликованное в 1899 году в журнале «McClure’s». Его название стало нарицательным обозначением миссии империалистов в колониальных владениях. На русский язык переводилось А. Сергеевым, В. Топоровым, М. Фроманом.
Стихотворение, по некоторым сведениям, изначально было предназначено для публикации к «бриллиантовому юбилею» королевы Виктории. Оно было написано Киплингом под влиянием событий на Дальнем Востоке, после захвата США Филиппин, Пуэрто-Рико и других испанских колоний (см. испано-американская война). При первой публикации ему был дан подзаголовок Соединённые Штаты и Филиппинские острова.
Реакция и толкования
Стихотворение вызвало неоднозначную реакцию общественности. С одной стороны, Киплингу было предъявлено обвинение в пренебрежительном отношении к неевропейским народам, в изображении их как недоразвитых, опасных и требующих постоянного контроля и помощи со стороны «белых наций». В связи с этим текст зачастую рассматривался как расистский и проевропейско-шовинистический, как прикрытие для проведения колонизаторской политики, в первую очередь Великобританией, оправдывая её захваты в Азии и в Африке гуманистическими соображениями. Ряд современников Киплинга, например Марк Твен, подвергли его позицию, обозначенную в стихотворении «Бремя Белых», острой критике.
С другой стороны, в своем не менее известном стихотворении «Запад и Восток» Киплинг показывает себя тонким психологом и знатоком особенностей и проблематики сложных взаимоотношений культур Европы и Востока, построенных на совершенно различных идеологических и мировоззренческих фундаментах. В этом аспекте «Бремя Белых» рассматривается[источник не указан 562 дня] также как попытка автора пробить глухую стену непонимания, найти общий язык между различными расами и культурами, пусть и с точки зрения европейца-колонизатора. При оценке личной позиции Р. Киплинга нельзя не учитывать и тот факт, что сам поэт родился, вырос и прожил значительную часть своей жизни в колониях, прекрасно знал и любил Восток и его обитателей (особенно Индию).
White Man's Burden
Take up the White Man's burden––
Send forth the best ye breed––
Go bind your sons to exile
To serve your captives' need;
To wait in heavy harness,
On fluttered folk and wild––
Your new–caught, sullen peoples,
Half–devil and half–child.
Take up the White Man's burden––
In patience to abide,
To veil the threat of terror
And check the show of pride;
By open speech and simple,
An hundred times made plain
To seek another's profit,
And work another's gain.
Take up the White Man's burden––
The savage wars of peace––
Fill full the mouth of Famine
And bid the sickness cease;
And when your goal is nearest
The end for others sought,
Watch sloth and heathen Folly
Bring all your hopes to nought.
Take up the White Man's burden––
No tawdry rule of kings,
But toil of serf and sweeper––
The tale of common things.
The ports ye shall not enter,
The roads ye shall not tread,
Go mark them with your living,
And mark them with your dead.
Take up the White Man's burden––
And reap his old reward:
The blame of those ye better,
The hate of those ye guard––
The cry of hosts ye humour
(Ah, slowly!) toward the light:––
"Why brought he us from bondage,
Our loved Egyptian night?"
Take up the White Man's burden––
Ye dare not stoop to less––
Nor call too loud on Freedom
To cloke your weariness;
By all ye cry or whisper,
By all ye leave or do,
The silent, sullen peoples
Shall weigh your gods and you.
Take up the White Man's burden––
Have done with childish days––
The lightly proferred laurel,
The easy, ungrudged praise.
Comes now, to search your manhood
Through all the thankless years
Cold, edged with dear–bought wisdom,
The judgment of your peers!
Переводы
Вариант 1:
Неси это гордое Бремя —
Родных сыновей пошли
На службу тебе подвластным
Народам на край земли —
На каторгу ради угрюмых
Мятущихся дикарей,
Наполовину бесов,
Наполовину людей.
Неси это гордое Бремя –
Будь ровен и деловит,
Не поддавайся страхам
И не считай обид;
Простое ясное слово
В сотый раз повторяй —
Сей, чтобы твой подопечный
Щедрый снял урожай.
Неси это гордое Бремя —
Воюй за чужой покой —
Заставь Болезнь отступиться
И Голоду рот закрой;
Но чем ты к успеху ближе,
Тем лучше распознаешь
Языческую Нерадивость,
Предательскую Ложь.
Неси это гордое Бремя
Не как надменный король –
К тяжелой черной работе,
Как раб, себя приневоль;
При жизни тебе не видеть
Порты, шоссе, мосты —
Так строй их, оставляя
Могилы таких, как ты!
Неси это гордое Бремя —
Ты будешь вознагражден
Придирками командиров
И криками диких племен:
"Чего ты хочешь, проклятый,
Зачем смущаешь умы?
Не выводи нас к свету
Из милой Египетской Тьмы!"
Неси это гордое Бремя —
Неблагодарный труд, —
Ах, слишком громкие речи
Усталость твою выдают!
Тем, что ты уже сделал
И сделать еще готов,
Молчащий народ измерит
Тебя и твоих Богов.
Неси это гордое Бремя –
От юности вдалеке
Забудешь о легкой славе,
Дешевом лавровом венке –
Теперь твою возмужалость
И непокорность судьбе
Оценит горький и трезвый
Суд равных тебе!
Перевод А. Сергеева
Вариант 2:
Несите бремя белых, —
И лучших сыновей
На тяжкий труд пошлите
За тридевять морей;
На службу к покоренным
Угрюмым племенам,
На службу к полудетям,
А может быть — чертям!
Несите бремя белых, —
Сумейте все стерпеть,
Сумейте даже гордость
И стыд преодолеть;
Предайте твердость камня
Всем сказанным словам,
Отдайте им все то, что
Служило б с пользой вам.
Несите бремя белых, —
Восставьте мир войной,
Насытьте самый голод,
Покончите с чумой,
Когда ж стремлений ваших
Приблизится конец,
Ваш тяжкий труд разрушит
Лентяй или глупец.
Несите бремя белых, —
Что бремя королей!
Галерника колодок
То бремя тяжелей.
Для них в поту трудитесь,
Для них стремитесь жить,
И даже смертью вашей
Сумейте им служить.
Несите бремя белых, —
Пожните все плоды:
Брань тех, кому взрастили
Вы пышные сады,
И злобу тех, которых
(Так медленно, увы!)
С таким терпеньем к свету
Из тьмы тащили вы.
Несите бремя белых, —
Не выпрямлять спины!
Устали? — пусть о воле
Вам только снятся сны!
Старайтесь иль бросайте
Работу всю к чертям —
Все будет безразлично
Упрямым дикарям.
Несите бремя белых, —
И пусть никто не ждет
Ни лавров, ни награды,
Но знайте, день придет —
От равных вам дождетесь
Вы мудрого суда,
И равнодушно взвесит
Он подвиг ваш тогда.
Есть другие переводы Вячеслава Родионова.
|
| |
| |
| Александра | Дата: Суббота, 05.08.2017, 09:26 | Сообщение # 53 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Лепель. Инка Орлова.
Лепель
Основан Речью Посполитой город Лепель.
Здесь выше нет пятиэтажного жилья.
Он не велик, не мал, но он великолепен,
В нем избавляюсь от подавленности я.
Многообразие цветов везде и всюду.
Они на клумбах городских, в любом дворе.
Из красота не поддается пересуду
И не мешает развлекаться детворе.
Все, принимающие роды у природы,
Свободно носят на продажу урожай.
И на газонах можно встретить огороды.
Мне хоть бери и жить сюда переезжай.
Никто машины где попало не паркует.
Дома окном в окно друг другу не глядят.
Нет голубей почти. Влюблённые воркуют,
Нет попрошает, нет мигрантов и бродяг.
Облюбовали город-сад шальные галки.
Их в стае больше, чем на небе стало звёзд.
С утра галдят на крышах вздорные нахалки -
Конфликт меж ними в разрешении не прост.
В полётах ласточки стремительны и резвы.
Все их собрания похожи на игру
По превращенью в точки у границы бездны,
Переходящей резко в чёрную дыру.
Любой озёрами похвастаться хотел бы
Посёлок людный, если нечего скрывать.
Но кто поведает о том: какие стрельбы
Образовали их в истории бравад?
В песке оплавленные камни с кирпичами.
Один такой, вертев в руках, - метеорит, -
Сказали местные, а я не сплю ночами -
Под носом то, что по идее не горит.
Народ - в беспамятстве, на пляже загорая,
Стремится кожу сделать тёмной неспроста.
Зачем белел в земле разрушенного рая,
Не знает тот, кто ждёт пришествия Христа.
Хотя и белые, но slave - те же негры.
Чем на бикини мода вызвана у них?
В желанье стойком быть собой, не знают меры:
На море - в отпуске, а здесь - на выходных.
От волн ничтожных там, где мелко, под водою,
Сеть самотканая из нитей золотых.
Сверкают солнечные зайчики слюдою
В её ячейках. Вот и ветер поутих,
А солнце в ватных облаках играет в прятки.
Песок горячий, словно на сковороде.
Не встанешь на него, не ляжешь на лопатки
Без полотенца, босиком. Но на воде
Жары не чувствуешь совсем. И постепенно
Вода становится теплей, ещё теплей.
Её взбивают бултыханиями в пену
И мутят дети на глазах ро-ди-те-лей,
Сосредоточивших вниманье на малютках.
Уйти пораньше и об этом пожалеть?
Но и часов гораздо меньше стало в сутках
За небольшой довольно промежуток лет.
Сближает лепельское озеро приезжих
И городских, как на нейтральной полосе,
Без новостей, пустопорожних сплетен свежих.
Здесь одинаково измотанные все.
Литовский гетман Лев Иванович (?) Сапега -
Виленский воевода, думаю* - с мечом.
В защите парка, от любителей забега
На танцы, он на неудачу обречён.
В граните или на бумаге сохранился,
Как повествуют летописцы, успомин
Средневековый? И никто не усомнился
В хронологическом подлоге. Всем - аминь!
Не так давно ушёл из жизни Понятовский.
Как звать - не знаю, говорят: последним был
Из рода княжеского и красив чертовски
В Деревне Забоенье. Что он там забыл?
Дракону памятник поставили. Легенду
Обмозговали, чтобы красный обрусел.
А что доходней может быть интеллигенту,
Чем обречённых усадить на карусель?
Стена винтажных фотографий чёрно-белых,
Не говорящих по предмету ни о чём.
Куда значительнее грозди вишен спелых,
Пустивших корни под античным кирпичом
Эпохи канувшей и погребенной в Лете.
Смириться с тем, что оболгали, нелегко.
Но как бы ни было, а жизнь на этом свете
Бывает слаще, чем парное молоко.
01.08.17 (604?)
* - утверждают - с саблей.
Инка Орлова.
|
| |
| |
| Александра | Дата: Суббота, 05.08.2017, 09:32 | Сообщение # 54 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Лепель. Инка Орлова. Продолжение...
 Фото сверху-типичный армейский город с прямоугольной планировкой городов, как и по всей планете.
|
| |
| |
| Александра | Дата: Воскресенье, 12.05.2019, 20:56 | Сообщение # 55 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Игорь Губерман
Россия обретёт былую стать,
которую по книгам мы любили,
когда в ней станут люди вырастать
такие же, как те, кого убили.
|
| |
| |
| Александра | Дата: Вторник, 01.10.2019, 11:31 | Сообщение # 56 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Тьма. Джорж Гордон Байрон.
Я видел сон… не все в нем было сном.
Погасло солнце светлое — и звезды
Скиталися без цели, без лучей
В пространстве вечном; льдистая земля
Носилась слепо в воздухе безлунном.
Час утра наставал и проходил,
Но дня не приводил он за собою…
И люди — в ужасе беды великой
Забыли страсти прежние… Сердца
В одну себялюбивую молитву
О свете робко сжались — и застыли.
Перед огнями жил народ; престолы,
Дворцы царей венчанных, шалаши,
Жилища всех имеющих жилища —
В костры слагались… города горели…
И люди собиралися толпами
Вокруг домов пылающих — затем,
Чтобы хоть раз взглянуть в лицо друг другу.
Счастливы были жители тех стран,
Где факелы вулканов пламенели…
Весь мир одной надеждой робкой жил…
Зажгли леса; но с каждым часом гас
И падал обгорелый лес; деревья
Внезапно с грозным треском обрушались…
И лица — при неровном трепетанье
Последних, замирающих огней
Казались неземными… Кто лежал,
Закрыв глаза, да плакал; кто сидел,
Руками подпираясь, улыбался;
Другие хлопотливо суетились
Вокруг костров — и в ужасе безумном
Глядели смутно на глухое небо,
Земли погибшей саван… а потом
С проклятьями бросались в прах и выли,
Зубами скрежетали. Птицы с криком
Носились низко над землей, махали
Ненужными крылами… Даже звери
Сбегались робкими стадами… Змеи
Ползли, вились среди толпы, — шипели
Безвредные… их убивали люди
На пищу… Снова вспыхнула война.
Погасшая на время… Кровью куплен
Кусок был каждый; всякий в стороне
Сидел угрюмо, насыщаясь в мраке.
Любви не стало; вся земля полна
Была одной лишь мыслью: смерти — смерти,
Бесславной, неизбежной… страшный голод
Терзал людей… и быстро гибли люди…
Но не было могилы ни костям,
Ни телу… пожирал скелет скелета…
И даже псы хозяев раздирали.
Один лишь пес остался трупу верен,
Зверей, людей голодных отгонял —
Пока другие трупы привлекали
Их зубы жадные, но пищи сам
Не принимал; с унылым долгим стоном
И быстрым, грустным криком все лизал
Он руку, безответную на ласку —
И умер наконец… Так постепенно
Всех голод истребил; лишь двое граждан
Столицы пышной — некогда врагов —
В живых осталось… встретились они
У гаснущих остатков алтаря —
Где много было собрано вещей
Святых ..............
Холодными, костлявыми руками,
Дрожа, вскопали золу… огонек
Под слабым их дыханьем вспыхнул слабо,
Как бы в насмешку им; когда же стало
Светлее, оба подняли глаза,
Взглянули, вскрикнули и тут же вместе
От ужаса взаимного внезапно
Упали мертвыми ..........
.....................
.......... И мир был пуст;
Тот многолюдный мир, могучий мир
Был мертвой массой, без травы, деревьев,
Без жизни, времени, людей, движенья…
То хаос смерти был. Озера, реки
И море — все затихло. Ничего
Не шевелилось в бездне молчаливой.
Безлюдные лежали корабли
И гнили на недвижной, сонной влаге…
Без шуму, по частям валились мачты
И, падая, волны не возмущали…
Моря давно не ведали приливов…
Погибла их владычица — луна;
Завяли ветры в воздухе немом…
Исчезли тучи… Тьме не нужно было
Их помощи… она была повсюду…
____________________________________
Стихотворение Байрона становится понятным только в привязке к реальной Истории захваченной России и когда весь 19-й век вставляется в первую половину 20 века: время Сталина, Война Цивилизаций: "Civil War".
Да, пришлось людям пережить ужас.
|
| |
| |
| Электрон | Дата: Вторник, 01.10.2019, 12:55 | Сообщение # 57 |
|
Генерал-майор
Группа: Пользователи
Сообщений: 345
Статус: Offline
| Цитата Александра ( ) Да, пришлось людям пережить ужас.
Конечно, .то был не сон. Самое страшное стихотворение, которое мне когда-либо пришлось читать...
|
| |
| |
| tdn050175 | Дата: Понедельник, 07.10.2019, 16:17 | Сообщение # 58 |
|
Подполковник
Группа: Пользователи
Сообщений: 105
Статус: Offline
| То есть "Байрон" свидетель тех событий?
|
| |
| |
| Александра | Дата: Понедельник, 07.10.2019, 21:15 | Сообщение # 59 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Цитата tdn050175 ( ) То есть "Байрон" свидетель тех событий?
Да.
|
| |
| |
| Александра | Дата: Суббота, 02.11.2019, 14:23 | Сообщение # 60 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 4066
Статус: Offline
| Где они, в России, замки, бурги?
Инка Орлова.
Где они, в России, замки, бурги?
Звёздчатые крепости и те
Кое-где остались. Всё придурки
Разнесли. И вышло, что в хвосте
Русь плелась, плетя попутно лапти,
Но - с отхожим местом на семью.
Рассказать бы Понтию Пилату-
Богу Русу версию сию!
Чудаки в невежестве погрязли,
Защищая с пеною у рта
Вылезших из жуткой грязи в князи
На поимку чёрного кота
В чёрных стенах, в комнатах без окон.
Починявший примус Бегемот
Пару раз столкнулся ненароком
С москвичами... В чае бергамот
Терпким вкусом бодрости прибавил.
Отхлебнув из блюдца Бафомет-
Азазел (для нас - апостол Павел),
Изучил столицу на предмет
Воровства, доносов на соседей.
Вот она - библейская среда!
Рыцарь мой, утешь меня беседой
Вновь у патриаршего пруда!
В долгосрочной скуке пали руки.
Ни блаженства нет, ни суеты.
Подлость возвращается на круги,
Потому что нас оставил ты!
Приоткрой пространство во вселенной
На одно мгновение всего
Для души мятежной и не тленной
В день освобожденья моего!
12.12.15
|
| |
| |
|
